Цифровые деньги пока беззащитны

Начало цифровой экономике положено. Криптовалютам — нет

С момента, когда Президент поручил Правительству и Банку России разработать законопроект по регулированию криптовалют, майнинга и ICO, прошло полтора года.
Разработчики постарались и внесли на рассмотрение Госдумы четыре законопроекта:
1) Законопроект № 373645-7 «О системе распределенного национального майнинга» (внесен 25.01.2018).
2) Законопроект № 419059-7 «О цифровых финансовых активах» (внесен 20.03.2018).
3) Законопроект № 419090-7 «Об альтернативных способах привлечения инвестиций (краудфандинге)» (внесен 20.03.2018).
4) Законопроект № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую ГК РФ» (внесен 26.03.2018).
Ни один из представленных законопроектов к настоящему моменту не сохранил своего первозданного вида, а самый первый — вовсе сошел с дистанции. Итак, по порядку…
Законопроект «О системе распределенного национального майнинга («закон о крипторубле») ожидаемо провалился.
Основная идея проекта состояла в создании цифрового финансового актива (крипторубля), полностью подконтрольного государственным органам и используемого для ведения хозяйственной деятельности между субъектами делового оборота на территории РФ. Предполагалось, что крипторубль станет способом расчетов по договорам госкомпаний, госкорпораций, крупных финансовых структур и т. д. В этих целях разработчик предлагал закрепить за крипторублем статус законного средства платежа.
Такой подход не смог удовлетворить ни пожелания пользователей, ни интересы государства. Во-первых, законопроект нарушил ключевые принципы создания криптовалют и их использования в обороте, привлекательные для обычных пользователей: децентрализованность, анонимность, отсутствие излишних формальностей и дополнительных транзакционных издержек. Во-вторых, законопроект идет вразрез с поручением президента сохранить рубль в качестве единственного законного платежного средства в РФ.
Следующие два законопроекта — «О цифровых финансовых активах» и «Об альтернативных способах привлечения инвестиций (краудфандинге)» (в настоящее время «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ») — внесены в Госдуму одним пакетом, и оба застряли на вторых чтениях.
Судьба законопроекта о внесении изменений в ГК РФ оказалась наиболее успешной. 18.03.2019 Президент РФ подписал Федеральный закон № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей ГК РФ». Вносимые с 01.10.2019 в ГК изменения носят базовый характер, т. е. создают основу для дальнейшего развития российского законодательства в сфере цифровой экономики. Именно с принятием данного закона задан вектор для дальнейшей проработки перспективных проектов федеральных законов № 419090-7 «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ» и № 419059-7 «О цифровых финансовых активах».
Закон содержит следующие основополагающие новеллы:
1. Введено понятие «цифровое право».
Законодатель обозначил ключевые признаки цифрового права, подлежащие дальнейшему урегулированию в профильных законах:
• цифровое право является обязательственным или иным правом;
• цифровое право должно быть названо в качестве такового в законе;
• содержание цифрового права определяется правилами информационной системы, в которой такое право зафиксировано;
• осуществление цифрового права, распоряжение им возможно только в информационной системе, в которой такое право зафиксировано;
• на переход цифрового права на основании сделки не требуется согласия обязанного по такому праву лица;
• обладателем цифрового права, по общему правилу, признается лицо, которое в соответствии с правилами информационной системы имеет возможность распоряжаться этим правом.
Все прочие характеристики цифровых прав (виды, определение и правила информационной системы, дополнительные основания признания лица обладателем цифровых прав) подлежат установлению в профильных законах.
2. Определено место цифровых прав в системе объектов гражданского права.
Учитывая, что определение цифрового права предусматривает наличие обязанного по такому праву лица, предложено отнести новый объект права к категории имущественных прав, наряду с безналичными денежными средствами и бездокументарными ценными бумагами, что обеспечивает законный оборот таких активов. В частности, законом прямо допускаются сделки купли-продажи цифровых прав (пункт 4 статьи 454 ГК РФ).
3. Установлена электронная форма сделки.
Согласно внесенным в ГК РФ изменениям под электронной формой сделки можно понимать ее совершение с помощью электронных либо иных технических средств, позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки. Строго говоря, это не особая форма совершения сделки, а один из способов соблюдения письменной формы сделки.
Подписать «электронную» сделку можно любым способом, позволяющим достоверно определить личность подписанта. При этом необходимо, чтобы стороны сделки договорились об использовании такого специального средства подписания, либо этот способ должен быть предусмотрен законом для определенных видов сделок.
Одним из таких способов является электронная подпись, для которой комментируемый закон сделал исключение:
теперь использование электронной подписи, в отличие от других средств подписания, не требует ни специального указания в законе, ни соглашения сторон;
оформившие электронную подпись лица смогут без каких-либо ограничений применять ее как собственноручную подпись при совершении сделок в электронной форме.
Те же правила предусмотрены и для заключения договоров в письменной форме (соответствующие изменения внесены в п.2 статьи 434 ГК РФ).
Для ряда договоров закон прямо устанавливает возможность применения электронной формы документов:
• заключение договора розничной купли-продажи и оплата товара теперь может подтверждаться не только кассовыми и товарными чеками, но и электронными документами (статья 493 ГК РФ);
• предоставление сведений о товаре в сети интернет приравнивается к фактическому выставлению товара в месте продажи и является публичной офертой (пункт 2 статьи 494 ГК РФ);
• договор номинального счета может быть заключен путем составления электронного документа или обмена электронными документами (пункт 1 статьи 860.2 ГК РФ);
• договор страхования также может быть заключен путем составления одного электронного документа или обмена электронными документами (пункт 2 статьи 940 ГК РФ).
В то же время для составления завещаний использовать электронные или иные технические средства запрещено (пункт 1 статьи 1124 ГК РФ).
4. Закреплен автоматизированный способ исполнения обязательств.
Статья 309 ГК РФ дополнена нормой об автоматизированном исполнении обязательства путем применения информационных технологий.
Речь идет о так называемых «смарт-контрактах», или «самоисполняемых сделках». Чтобы условие об автоматическом исполнении обязательства сработало, сторонам сделки для начала необходимо договориться о таком способе исполнения, а затем — заключить сделку с таким условием в определенной информационной системе. В выбранной информационной системе уже должен существовать компьютерный алгоритм исполнения сделки и доступ к объектам сделки. Авторизовавшись в системе, стороны заключают сделку и присоединяются к этому компьютерному алгоритму. При наступлении определенных обстоятельств, предусмотренных алгоритмом смарт-контракта, сделка сама исполняется, распределяя активы между сторонами сделки. При этом какого-либо дополнительного волеизъявления сторон на исполнение обязательства не требуется.
Преимущества несомненны: учитывая, что «смарт-контракт» реализуется на базе технологии распределенного реестра, где отменить транзакции, что-либо подделать или изменить невозможно, такой контракт нельзя нарушить. Если согласованные условия сделки не будут соблюдены, исполнение обязательства просто не происходит.
5. Определена электронная форма голосования.
Изменения, внесенные в пункт 1 статьи 181.2 ГК РФ, допускают использование электронных и иных технических средств при принятии собраниями решений посредством заочного голосования.
Одновременно уточнено, что подтверждать принятие собранием участников хозяйственного общества решения и состава участников, присутствовавших при его принятии, необходимо только при очном голосовании. Таким образом, процедура подтверждения решений, предусмотренная пунктом 3 статьи 67.1 ГК РФ, не применима к заочному голосованию.
К сожалению, при введении данной нормы законодатель не продумал, каким образом будут подтверждаться решения, принимаемые путем проведения так называемых очно-заочных собраний, когда акционеры вправе направить заполненные бюллетени по почте или проголосовать с помощью электронных бюллетеней до даты открытия собрания, проводимого в очной форме (см. пункт 4 статьи 60 Федерального закона «Об акционерных обществах»).
6. Введен новый вид договора
Глава ГК РФ, посвященная обязательствам о возмездном оказании услуг, дополнена статьей 783.1, регулирующей особенности нового вида договора — об оказании услуг по предоставлению информации.
Предметом нового договора будет оказание услуг по сбору и обработке значительных массивов обезличенной информации.
Цель введения в кодекс новой договорной конструкции состоит в том, чтобы передаваемая заказчику информация не использовалась третьими лицами. Для этого новая статья предусматривает возможность установления условиями договора обязанности одной или обеих сторон не совершать в течение определенного периода действий, в результате которых информация может быть раскрыта третьим лицам.
А вот предложения разработчиков о введении правового регулирования для «цифровых денег» не нашли своего отражения в итоговой редакции закона. Виртуальные деньги, в том числе криптовалюта, по-прежнему не являются объектом права и, тем более, средством платежа, их создание и оборот не обеспечивается защитой закона.
Предполагаем, что положения о цифровых деньгах отклонены депутатами по той же причине, что и законопроект о крипторубле: разработчики полагали возможным использование цифровых денег в качестве средства платежа, хоть и не обязательного к приему, но допустимого в случаях и на условиях, установленных законом. Однако даже такая осторожная позиция не соответствует нормам Конституции РФ, ГК РФ, закона о Центробанке, согласно которым единственным законным средством платежа на территории Российской Федерации является рубль.
До внесения цифровых законопроектов в Госдуму практика в отношении цифровых активов, в том числе судебная, складывалась, в основном, в отношении криптовалюты: суды либо относили её к категории иного имущества, либо вовсе отказывали в судебной защите, ссылаясь на то, что законодательством не предусмотрено такого объекта права.
Отнесение цифровых прав к категории имущественных подчеркнуло принципиальное различие цифровых прав и цифровых денег (в т. ч. криптовалюты). Несмотря на то, что оба актива являются совокупностью электронных данных, созданных в информационной системе на базе распределенного реестра, у обладателя цифровых денег нет каких-либо прав требования к другим лицам и, соответственно, нет таких обязанных лиц. Еще одно различие: цифровые деньги не удостоверяют права на какой-либо объект.
Получается, что оборот цифровых денег в действующем правовом поле невозможен: ни в качестве платежного средства, ни в качестве разновидности цифрового права. Однако, даже без урегулирования статуса криптовалют, внесенные в ГК РФ поправки являются существенным прорывом на пути к созданию цифровой экономики. На подходе — основные чтения еще по двум «цифровым» законопроектам, положения которых позволят обеспечить совершение и исполнение сделок в цифровой среде.

Елена Столярова, старший юрист ООО «Сибирская юридическая компания»