Коронованная планета. Из первых рук

Ежегодный комплекс отраслевых мероприятий в сфере биотехнологий, биофармацевтики и вирусологии OpenBio прошел в наукограде Кольцово в конце октября. Были представлены 88 лучших докладов в четырех секциях — «Биотехнология», «Биофизика», «Вирусология» и «Молекулярная биология». Наиболее «горячая» тема – «Противодействие мировым вирусным угрозам» — была заявлена в последний день форума. В дискуссии приняли участие руководители фармацевтических компаний — АО «Медико-биологический союз», АО «Вектор-Бест», разработчики лекарственных препаратов, специалисты-вирусологи ГНЦ ВБ «Вектор», ученые из профильных научных институтов СО РАН

Тема COVID-19 сегодня, без сомнения, самая обсуждаемая. Это и понятно — в России число заболевших в сутки бьет все прежние антирекорды. В других странах ситуация также напряженная. Ко всему этому, кажется, все уже стали привыкать, уже понятно — с

М. Фаворов

этим придется пока жить. Открывший круглый стол по видеосвязи Михаил Фаворов — профессор, эпидемиолог, инфекционист, международный эксперт в области общественного здравоохранения, эпидемиологии и лабораторной диагностики (США), — отвечая на вопрос, что происходит в США и насколько серьезно её граждане относятся к ковиду, визуально оценил ситуацию в Атланте: «У нас выборы, вы знаете. Решил проголосовать заранее, пришел и, как эпидемиолог, подсчитывал, сколько людей надели маски. На вскидку, без масок было менее пяти процентов, причем, эти люди были «нестандартные» и выглядели весьма вызывающе. А вообще американская нация очень дисциплинированная. Такое вот моё ненаучное наблюдение».

Куда идем? Чего ждать?

Характеризуя особенности вируса, модератор круглого стола, заведующий лабораторией бионанотехнологии НГУ, профессор, член-

С. Нетёсов

корреспондент РАН Сергей Нетёсов обратил внимание на его летальность. Если летальность от пандемического вируса 2009—2011 года составляла от 151 до 575 тысяч (на 1,5 миллиарда заболевших), то смертность от COVID-19 в 12 с лишним раз выше. Несмотря на некоторое совершенствование методов лечения за последние девять месяцев, летальность всё же остается на прежнем уровне — 2,5—3,1 процента. Инфекция, вопреки некоторым заявлениям, намного опаснее гриппа — это очевидно, к тому же динамика заражения постоянно растет — сейчас более 500 тысяч человек в день. При этом, конечно, нужно учитывать и то, что другие коронавирусы, которые приходили к нам предыдущие 20 лет, — вирус атипичной пневмонии, вирус ближневосточного синдрома — имели летальность значительно выше — 10 и 34 процента для пожилых людей соответственно, поскольку понятно, что это — группа серьезного риска. Кроме этого, в группе риска находятся люди с индексом веса более 30, больные диабетом 1 или 2 типа, люди с хроническими заболеваниями сердечно-сосудистыми, легких, почек, печени — это повышает риск смертности.
Мир ждет эффективную вакцину. В настоящее время 88 кандидатных вакцин находятся в фазе доклинических исследований и 49 вакцин — на разных стадиях клинических исследований на добровольцах. В первой фазе испытаний — 35 вакцин, во второй (там, где оцениваются и дозы, и побочные реакции) — 14, в третьей, самой главной фазе, где наблюдают защитный эффект — 11 вакцин. Шесть вакцин в мире разрешены для ограниченного использования.
В начале клинических испытаний — вакцина МРНК (США), китайская вакцина на основе пятого серотипа, российская вакцина Центра имени Н.Ф. Гамалеи на основе аденовирусов, вакцина МРНК совместной разработки Германии, США и Китая, оксфордская вакцина на основе аденовируса шимпанзе, вакцина фирмы «Джонсон и Джонсон», три инактивированных вакцины, разрабатываемые в Китае, вакцина БСЖ, американская вакцина на основе вирусных белков и инактивированная вакцина, разрабатываемая в Индии. Шесть условно-разрешенных вакцин против SARS-CoV-2, — это, в первую очередь, китайская CanSino (одобрена для вакцинации военных врачей еще 25 июня), российская Спутник-5, еще три вакцины из Китая и, наконец, вакцина разработки Центра «Вектор» на базе пептидов.
Если говорить о методах терапии, на данный момент препаратов с международно доказанным действием пока не разработано. Подтверждается эффективность давно известного и очень доступного препарата «Дексаметазон» при лечении особо тяжелых больных — он снимает цитокиновый шторм. Массово применяется метод лечения больных лежа на животе — это действенная мера, снижающая смертность. Широко применяется искусственная вентиляция легких, кислородные маски с подушками и тромботические препараты, которые вошли в методические рекомендации практически всех стран. Известны препараты с так называемым неопределенным статусом. Это ремдесивир (разрешён в США, но данные по нему противоречивы), фавипиравир (разработан в Японии, рекламируется три его российских варианта), в самой Японии он пока не разрешен (идут испытания), хотя на культуру клеток он действительно работает. Гидроксихлорохин (ранее применявшийся) уже вычеркнут из методических рекомендаций в США.
Интересный факт. В Китае исследование показало, что люди, носящие очки, заражаются в пять раз реже (а в Китае таких — порядка 80 процентов). Среди заболевших китайских «очкариков» — лишь десять процентов.
По поводу эффективности масок опубликована масса противоречивых утверждений. По результатам одного из исследований, 85 процентов зараженных носили маску либо вообще не снимая, либо часто. Правда, потом оказалось, что половина из них заразилась от своих членов семей — ведь дома они маски снимали. Второй момент: люди, которые носят маску на подбородке, считают, что они её носят. На самом деле заражение в основном происходит либо через слизистую глаз, либо через нос — делайте выводы.
Еще одно интересное исследование, проведенное в Китае, — на покойниках. Оказалось, что на коже человека вирус живет до 12 часов. Поэтому обязательное мытье рук и неприкасание к лицу – крайне важная в профилактике заражения вещь.
Когда эпидемия только начиналась, рассматривались три её возможных исхода. Первый: эпидемию удастся побороть за счет противоэпидемических мер. Но у Китая и Кореи это получилось, а вот у остальных — не вышло. Второй возможный вариант: вирус не удастся искоренить сразу, циркуляция будет продолжаться минимум до внедрения в практику эффективной вакцины. Сегодня мы находимся в этой стадии. Третий вариант — нам придется с этим жить — может оказаться вполне реальным, если эффективную вакцину не удастся разработать (а такое вполне возможно — вакцину против ВИЧ-инфекции, гепатита С, вируса герпеса так и не удалось получить).
Что нам делать сейчас? Меру по обязательному ношению масок, считает Сергей Нетёсов, нужно точно ужесточить. Это работает, особенно в отношении пожилых людей, поскольку зараженный человек выделяет вирус до двух дней перед началом заболевания. Он еще не болеет, у него нет симптомов, но он уже заражает. К тому же около 90 процентов людей переносят инфекцию бессимптомно, но вирус выделяют и выделяют в большом количестве. Например, зафиксированы «суперраспространители», они заражают до 50 человек всего за один вечер, это данность. Еще и поэтому нужно носить маски.
Эффективность обычных масок — около 80 процентов, но они уменьшают получаемую дозу в 100—1000 раз, это проверено. Более того: маска особенно сильно фильтрует воздух от инфицированного человека, поэтому если двое находятся в масках, вероятность заражения снижается в тысячи раз.

Реальный кандидат на роль панацеи

С очень интересным докладом выступил на форуме Александр Таранин, доктор биологических наук, заведующий Лабораторией иммуногенетики ИМКБ СО РАН. Он касался разработки терапевтических моноклональных антител — лечебного препарата, который в некоторых вариантах в мире уже начинают применять. Результаты показали, что выделенные нашими учеными антитела действительно эффективно нейтрализуют вирус SARS-CoV-2. Оценка защитных свойств была проведена на сирийских хомячках.
При профилактике полученные биологами антитела вводились животным за сутки до заражения. При терапии они вводились спустя шесть часов. При этом контролировались изменение в весе, вирусная нагрузка, уровень введенных в кровь антител и макрологические изменения в легких. В сравнении с аналогичными испытаниями коктейля из двух моноклональных антител американской биотехнологической компанией Regeneron Pharmaceuticals (которым, к слову, лечили бывшего президента США Дональда Трампа), введенные в профилактических целях «отечественные» антитела вне зависимости от дозы (10 мг/кг и 1 мг/кг) оказались реально эффективными.
Животные, которые получили терапевтическую дозу препарата, показали наилучшие результаты — терапия снизила вирусную нагрузку в 100 тысяч раз. В этой работе, помимо коллектива Лаборатории иммуногенетики ИМКБ СО РАН, приняли участие сотрудники Федерального медико-биологического агентства СО РАН, ФМКЦ ФМБА России, Федеральный исследовательский центр

А. Таранин

фундаментальной и трансляционной медицины. Антитела, которые были получены, являются, по мнению Александра Таранина, первым в России реальным кандидатом на роль высокоэффективного терапевтического средства против коронавирусной инфекции.
Следующий шаг — создание клеточного суперпродуцента антител (то есть, штамм-продуцента, обеспечивающего биосинтез продукта в высокой концентрации, который может быть использован для промышленного микробиологического производства). Затем — масштабирование продукции, доклинические и клинические испытания. Это предстоит сделать другим организациям, имеющим технологическую базу.
У американской компании весь путь — от получения первых антител до окончания первой части клинических испытаний — занял восемь месяцев. Как это будет выглядеть у нас — вопрос открытый. Думаю, что ответ — в реальной, на уровне государства, заинтересованности и оперативном реагировании на ситуацию, в которой мы оказались.

Тест вне «убивающих» очередей

Все, кто постоянно отслеживает информационное поле по теме COVID-19, а тем более те, кто реально и лично столкнулся с болезнью и прошел всю цепочку от заражения до выздоровления, прекрасно понимают важность своевременной, а главное — оперативной

М. Лосев

диагностики на всех стадиях возникновения и течения болезни.
Сегодня мы видим мучительное ожидание тестов в течение многих дней, так, естественно, не должно быть. Перспективные разработки в области экспресс-диагностики на форуме Open Bio представил директор ГК «Медико-биологический союз» (МБС) Михаил Лосев. Основная деятельность этой компании — разработка и производство наборов реагентов для диагностики инфекционных заболеваний — в том числе, и социально-опасных инфекций.
Речь шла об инновационном экспресс-анализе на коронавирусную инфекцию, продвигаемом генеральным партнером МБС — ведущей российской биофармацевтической компанией МБЦ «Генериум» — лидером в орфанном (редкие болезни. — Ред.) сегменте российского фармацевтического рынка. Сегодня это первый
отечественный экспресс-тест, который позволяет на стандартном оборудовании с точностью более 94 процентов определить наличие коронавируса за 40 минут, включая пробоподготовку.
Тест «Изотерм SARS-CoV-2 РНК-скрин», в отличие от систем, основанных на принципе ПЦР (полимеразной цепной реакции) с обратной транскрипцией, использует метод петлевой изотермальной амплификации, который успешно применяется во многих странах мира. Именно благодаря упрощенной процедуре подготовки образца и уменьшения количества этапов анализа время выявления возбудителя составляет менее часа. В сложившейся непростой ситуации это позволит повысить пропускную способность лабораторного оборудования и увеличить количество выполняемых исследований более чем в три раза по сравнению с уже действующими методиками.
По словам Михаила Лосева, одно из важных преимуществ тест-системы заключается в том, что анализ можно сделать прямо на месте забора, и это экономит драгоценное время. «В финишной стадии находится и разработанная нами чиповая система — небольшой приборчик, который позволит делать десять анализов практически в «полевых условиях» — аэропорту, скорой помощи и так далее, — сообщил М. Лосев. — Расчетное время диагностирования одного человека — всего 10—15 минут. В дальнейшем в данную платформу мы собираемся интегрировать и диагностику гриппа, мы идем по пути, где наша технология будет максимально интересна и востребована».

Антитела исчезают. Т-клеточный ответ — нет

Оценивая возможности и уязвимости диагностики, заместитель генерального директора по науке МБЦ «Генериум» Дмитрий Потеряев задался вопросом: «Мы имеем ПЦРТ, имеем серологическую диагностику, но чего нам не достает»?

Д. Потеряев

Прежде всего, считает он, долговременной оценки эффективности вакцинации, глубокой оценки состояния переболевших людей. Ответы на эти вопросы могут дать клеточные тесты Т-клеточного ответа (это клеточный адаптивный иммунитет. — Ред.). Поэтому результаты Т-клеточного иммунного ответа к SARS-CoV-2 видятся весьма актуальными.
По мнению ученого, возникает несколько вопросов совсем не риторического характера. Каким образом мы будем внедрять такие тесты для мониторинга пациентов и тактики лечения и выявления наиболее уязвимых групп населения, оценки вакцин на этапах разработки, клинических исследований и внедрения в практику? Как мы сможем ответить на вопросы о сохранении иммунитета в крови переболевших коронавирусом? Каким образом перекрестный иммунитет к простудным коронавирусам может повлиять на общую эпидемиологическую ситуацию? Какова готовность биотехкомпаний для выпуска таких тестов?
Возникают и другие вопросы. Почему часто COVID-19 протекает диаметрально противоположно — от бессимптомного варианта до предельно критического? Почему даже при близком контакте с больными некоторые люди не заболевают? Откуда такая вариабельность?
Весьма важной Д. Потеряев считает разработку вакцин, стимулирующих как клеточный, так и гуморальный (относящийся к жидким внутренним средам организма и осуществляемый через жидкости тела — кровь, лимфа, тканевая жидкость. — Ред.) ответ к SARS-CoV-2. Метод заключается в том, что вы забираете венозную кровь, транспортируете её в клинико-диагностическую лабораторию, где происходят некоторые манипуляции. На второй день происходит «проявка» ответа практически методом иммуноферментного анализа (изучающего реакцию антиген-антитело. — Ред.). Почему это важно? Антитела могут как прийти, так и уйти — через несколько месяцев. Защищены ли вы в этом случае? Это можно определить по Т-клеточному ответу. Если антитела могут исчезнуть в срок от месяца до года, то Т-клеточный ответ может обнаруживаться до 10 лет, и, возможно, он является защитным, полагает учёный.
«Мы знаем случаи, когда у части выздоровевших пациентов в принципе отсутствовали антитела к коронавирусу. В таком случае — как они победили болезнь? Возможно, как раз — с помощью Т-клеточного ответа, он может быть оценен с помощью теста ELISPOT (это лабораторный метод исследования иммунного ответа в организме человека. — Ред.). Компания «Генериум» готова к тому, чтобы его производить. Кроме этого, тест нужен еще и для того, чтобы проводить оценку эффективности разработанных вакцин».
Каким образом ввести данную методику в широкий оборот? Как максимально эффективно и оперативно оценивать Т-клеточный ответ применительно к вакцинам? Как оценивать защищенность населения после перенесенной инфекции, исследовать риски разных групп населения?
В центре всего — пропускная способность клинико-диагностических лабораторий. Здесь важно, что тесты невозможно сделать вручную: 10—20 образцов в день на выходе неприемлемы в ситуации жесткой пандемии. Нужен достаточный уровень автоматизации, в Москве, например, есть две подобных лаборатории. Но это в столице. А нам нужно «подтягивать» регионы, лабораториям которых нужны проточные цитометры, автоматические диспенсеры-промыватели для ферментного анализа, то есть, современная медтехника, ускоряющая процесс.
На уровне государств можно привести в пример опыт работы Британского совета по вакцинам. Любые испытываемые в этой стране вакцины обязательны к проверке на стимуляцию Т-клеточного ответа с помощью всего одного теста — он же используется сейчас применительно к SARS-CoV-2.
«В наших ближайших планах — оценка Т-клеточного иммунитета у пациентов, участвующих в клинических испытаниях российской вакцины «Спутник-5» с помощью нашего набора, — заверил Дмитрий Потеряев. — Промышленная партия этого набора (порядка 50 тысяч тестов) будет готова в конце ноября, еще через два месяца мы получим от 150 до 300 тысяч тестов, сегодня уже ведем переговоры с клинико-диагностическими лабораториями, готовыми адаптировать этот тест для применения».

Генетически предрасположен? Профилактика в помощь

Для любого опасного или малоизученного заболевания, каким, безусловно, является COVID-19, весьма важным является вопрос: есть ли люди, генетически предрасположенные к заражению этим вирусом? В настоящее время этот вопрос, думаю, волнует каждого адекватного человека.

Н. Позднякова

Исследованиями этого вопроса занимается Лаборатория ООО «Система-БиоТех», директор по науке этой компании Наталья Позднякова взглянула на проблему глазами врача. Соответственно — на ситуацию, которую она наблюдала в лаборатории системы «БиоТех», находящейся на территории КБ № 1 в Отрадном.
«В тот момент, когда нас накрыла эпидемия, больница буквально в один день была перепрофилирована и передана под ковидных больных, и к нам поехали машины скорой помощи, — вспоминает Наталья. — В течение дня я наблюдала, как их становилось 17, потом 20, а спустя месяцы 400 мест в больнице были заняты 680 пациентами, а 42 аппаратов ИВЛ уже не хватало.
Врачи (поскольку мы очень близко общаемся с нашим портфельным активом — сетью клиник «Медси», крупнейшей федеральной частной сетью) обращались к нам: «Скажите, пожалуйста, чем их лечить». Умирали и молодые, умирали и люди из одной семьи — один уходит, второй является носителем, тест — положительный, но при этом никакой клиники нет — нет день, нет два, три, к месяцу подходит, а клиники всё нет.
Естественно: находясь в научной сфере, общались с коллегами, в том числе — из Великобритании, Италии, переписывались со своими лабораторными партнерами и знали, что происходит у них. Мы хотели ответить, прежде всего, для себя, на вопрос: что со всем этим делать? Почему у одних — осложнение аллергического характера, у других — тромботического характера, инфаркты легких, как со всем этим разобраться? И сегодня мы находимся на пути к этому пониманию, находимся в процессе масштабного научного исследования.
Мы проводим его на базе лаборатории института им. Н.В. Склифосовского, близко общаясь с другими, в том числе — коммерческими больницами. Очень много биологического материала нам поставила КБ № 1. Наша концепция в том, что мы можем проанализировать генотипы этих людей и найти возможные зависимости и ассоциированности течения заболевания, предсказать, каким образом будет развиваться заболевание коронавируса у данного больного. Учитывая, что в этом процессе мы находимся три месяца, имеем уже приблизительно 200 образцов по каждой группе пациентов. Это тяжелые пациенты и те, кто уже получил клинический смертельный исход, также «положительные» пациенты, которые ни на что, кроме першения в горле, не жалуются. Отчасти тесты проводились на своих сотрудниках, в их числе — российской инвестиционной компании «АФК Система».
Мы видим очень интересные корреляции, и я могу поделиться инсайтом и находками, которые отчасти радуют нас, так как мы видим, что есть возможность оказать действенную помощь пациенту. Поскольку лучшее лечение, как вы понимаете, — это профилактика.
Исходя из этих принципов, мы создали и самостоятельно собрали генетическую панель, в которую включили генетические маркеры, отражающие ряд сигнальных путей, ряд семейств образраспозающих рецепторов. Мы стремимся к тому, чтобы выявить более четкие маркеры, которые могли бы четко показать: наличие этой и этой мутации свидетельствует о том, что у данного человека предстоит тяжелое течение, у него следует ожидать те или иные осложнения.
Об осложнениях клиницисты знают. На «входе» они имеют дело с аллергическим отеком ротоглотки, чуть позже — сталкиваются с развитием цитокинового шторма (неконтролируемое воспаление, которое приводит к повреждению собственных тканей организма. – Ред.). Еще чуть позже наступает этап развития септического шока. Зачастую пациенты погибают либо от тотального поражения и тромботических осложнений в капиллярах альвеол, либо от полиорганной недостаточности, истощения Т-клеточного иммунитета и некротических изменений».
Сотрудниками лаборатории была проведена работа с образцами тканей больных, погибших в реанимации института им. Н.В. Склифосовского и КБ № 1. Также проводились исследования здоровых пациентов, которые не имели никаких признаков и отрицательный тест. На сегодняшний день можно сказать, что практически все из перечисленных осложнений оказались предсказуемы.
«Ответы на вопросы — почему именно пожилое население, почему в большей степени мужчины, почему в одной и той же семье разная реакция на инфекцию — мы для себя получили, — говорит Наталья Позднякова. — Но учитывая, что генетические исследования носят информативный характер (ведь мы не исчисляем свои исследования миллионами из популяции), мы не можем говорить о жесткой зависимости между маркером и, например, конкретным лекарственным препаратом. Второй стороной исследования стало изучение септического процесса, и эта панель наполнена не только рецепторами к вирусным возбудителям — она содержит все звенья клеточного и гуморального иммунитета и еще ряда направлений, которые мы изучаем».
В процессе работы сотрудники Центра смогли показать взаимосвязь между основными этапами развития заболевания, основными осложнениями и их релевантность к тем изменениям, которые были найдены, причем, найдены в разных вариантах. Степень тяжести заболевания серьезно коррелирует с исходными генетическими поломками восприимчивости к вирусной инфекции, экспрессии определенных рецепторов.
«Поскольку вторая волна накрыла всех и заставила больницу подвести кислород к каждой койке, те пациенты, которые сделали генетический тест и в результате заболели, показали абсолютную достоверность к полученным данным. Для того чтобы подвести это под формирование стандартов поведения врача в условиях коронавирусной инфекции, нужно разработать правильную схему лекарственной терапии, которая максимально индивидуально подбиралась под конкретный генотип человека. Когда мы знаем о чем-то заранее, мы можем противодействовать и проводить профилактику, начиная с самого первого рубежа интерферонового ответа».
В настоящий момент исследование еще не закончено, первые результаты и статистику планируется показать через полтора-два месяца. Это даст возможность приоткрыть завесу тайны и подобрать тот формат генетического теста, который в будущем будет доступен для применения в стационарах и довольно прост в исполнении.
Форум OpenBio поднял большой пласт проблем, связанных с пандемией. Главное — это то, что участники форума получили информацию из первых рук — компетентную, доступную, лишенную всяких домыслов и недомолвок.

Сергей ГОНТАРЕНКО