Один день, полный приключений

В начале сентября мой сын Дмитрий (я его зову Митя) предложил съездить на рыбалку куда-то в верховье Берди, где местами хариусы чуть ли не сами в садок запрыгивают. Я согласился…

Пятого сентября рано утром мы на моём мини-джипе, полноприводной «Шкоде-Йети», тронулись в путь (договорились: я — «туда», он — «обратно»). В Искитиме к нам присоединилась команда Митиных друзей, братья Леша и Саша, на переднеприводном RAV-4.
Перед Линёво повернули с трассы налево и два-три десятка километров ехали очень медленно — не хотелось сильно пачкать свои машины высококачественным антрацитом, оседающим на дороге в виде пыли от многотонников, которые доставляют сырьё на электродный завод. Потом поехали повеселее: дороги — хоть и «не очень», но километров 120—140 в час держали достаточно уверенно.
Небольшая остановка в Маслянино — купить минеральной воды и еще какие-то мелочи для желудка. И дальше: Суенгинский водопад.
Суенга — правый приток Берди, одна из немногих рек-речушек-ручьев, начинающихся с Салаирского кряжа, в которых нет хариуса. Виной тому, считают многие, именно малая ГЭС, построенная в начале 50-х годов прошлого века и изменившая и русло, и характер водопотока. В 70-е годы технологии электрогенерации изменились, про малые ГЭС забыли (сейчас даже следы производственных зданий обнаружить трудно), но плотина и водопад остались. Плотина — невысока (над ней — мост), вряд ли больше полутора-двух метров, но сток широкий и красивый. После него — множество островков и «полосок» суши, по которым можно побродить, «не замочив ноги», ощущая себя в совсем не агрессивном, в веселом водном царстве.
Следующая остановка — Петеневский мраморный карьер. Здесь добывали белый и розовый мрамор, сопоставимый по качеству с бразильским цветным, превосходящий каррарский по многим позициям («Мраморы Петеневского месторождения пригодны для получения высокодекоративной плитки для внутренней облицовки (по ГОСТ 9480-77) и для получения мраморной крошки в высоко декоративные морозостойкие бетоны и для бетонных мозаичных изделий»). Закрыли этот карьер в 90-е годы прошлого века (общесистемный кризис), по-видимому, из-за ограниченности запасов и, соответственно, отсутствия «масштабных» перспектив. Да и с дорогами там «не очень». Но интерес к камню этого карьера не угас. Когда мы туда приехали (по вполне проезжей дороге вверх, на холм), там стояло несколько грузовиков с бригадой, видимо, каменоломщиков-грузчиков. Сам карьер представляет собой что-то вроде большого и глубокого бассейна (на дне — вода, видимо, дождевая) примерно прямоугольной формы, окруженного глыбами мрамора «полуправильной» формы, вырезанного, но почему-то не вывезенного.
Петени — это небольшая деревушка (сейчас там меньше сотни жителей) в верховьях Берди. Ее достопримечательностью является висячий пешеходный мост через Бердь. Он длиной 100—150 метров, на высоте метров 10—15. Мы по нему прошлись — «туда-сюда». Это интересно — все-таки болтает его очень даже ощутимо, и лучше идти с заметным интервалом от своих друзей — чтобы не «срезонировать». Вид на реку сверху, с ее разливами, островками, заводями завораживает и умиротворяет.
Но приключения наши начались чуть позже — в урочище Мочаги, расположенном рядышком, в месте впадения ручья Мочаг в Бердь. Впрочем, уверенности в том, что названия населенных пунктов и рек-речушек, которые я использую, правильны, у меня нет. Хотя я старался и интернет «облазил» «вдоль и поперек».
Мы же приехали на рыбалку, и нам надо, по крайней мере, подъехать к реке. Для этого нам следует обязательно переправиться через этот самый ручей, предположительно (по названию) — Мочаг. Он не широк — метра два—три, мелок (по щиколотку), но протекает в узком (метров 10—15) овражке глубиной два—три метра. Сверху есть пешеходный мостик и что-то вроде аварийной переправы (к этому мы еще вернемся). Но есть объезд: глиняный спуск, потом пустячный брод и глиняный же подъем. И спуск, и подъем разбиты многотонными грузовиками (что они там возят, я не знаю). Тем не менее, посмотрев на все это внимательно, мы решились проехать — и проехали.
До реки (дорога через нее проходила неглубоким бродом с широким плесом) нам оставалось метров 200—300, но по дороге оказались две ямы, глубокие и полные воды, для КАМАЗов, наверное, незаметные, но не для наших «внедорожников». Первую яму мы «с перепугу» проскочили, хотя и понервничали. Вторую яму наши друзья-братья на своей «Тойоте» также преодолели «с разгона», а у меня (я все еще за рулем) случилась авария. Пластина, защищающая стартер и двигатель снизу, отвалилась сверху и стала упираться в препятствия спереди (мой мастер, который ремонтировал автомобиль после всего этого, достал из-под мотора около двух ведер всякой грязи, но «мягкой», не причинившей особого вреда машине). В общем, выехать из ямы вперед у меня не получалось. Назад — тоже. Не меньше часа мы возились: домкратили слева-справа, чего только не подкладывали под колеса, тянули буксиром. В конце-концов, я все-таки выехал, доехал до реки (метров 50) и там, на плесе, развернулся. Обратно мы старым путем (теперь уж не до рыбалки) не поехали. Стали слева от «официальной «дороги»» прорубать себе путь. Кусты, траву — в общем, выехали.
Понятно, что с рыбалкой мы промахнулись, но туристическую часть нашей затеи хотелось бы завершить.
Мы поехали наверх, на холмы Салаирского «предкряжья», к Настасьиному камню. Это скала, с которой большевичка Настя, по легенде, преследуемая белогвардейцами, бросилась в Бердь. Надо сказать, что это — не единственная легенда такого содержания. Я знаю, по крайней мере, еще одну похожую историю о «Девичьих плесах» на реке Кумир, левом притоке Чарыша на Алтае (я там бывал несколько раз — очень красиво).
Поднявшись наверх, мы обнаружили пейзажи неимоверной красоты. Осень только зародилась, лиственные рощи начинали чуть краснеть и желтеть, демонстрируя все свои прелести на фоне строго темно-зеленых еловых и сосновых (чуть посветлее) вкраплений. И все это — сверху, когда до горизонта — живописные холмы-холмы, а внизу проглядывается извилистое русло речки. Впрочем, солнца не было, а дождик мелкий-мелкий то начинался, то заканчивался.
Мы остановились предположительно у места, где внизу, к реке, находится эта самая скала. Я вышел из машины, подошел к обочине и буквально запнулся о здоровенный гриб. Это был белый, огромный, крепкий, чистый. Рядом стоял еще один — такой же. Ничего подобного я не видел со времен своей далекой юности. Наши планы поменялись (впрочем, наши друзья-братья, по-моему, все-таки сбегали к скале), и мы начали обследовать этот редкий березовый лесок на предмет грибов. Грибы были, причем, попадались не только белые, но и такие же большие, крепкие и чистые подберезовики. Потом мы переехали на другое место и бродили еще час-полтора, грибы встречались, но редко. Пора было возвращаться.
А дождик мелкий-мелкий то начинался, то заканчивался.
Когда мы подъехали к переправе-броду через ручей, то сразу поняли, что спуститься сможем, а вот подняться потом — ни при каких условиях. Не помогли бы даже колесные цепи, только — трактор и буксир. Но их у нас не было. Оставалось попытаться воспользоваться аварийной переправой наверху.
Это сооружение представляло собой несколько бетонных столбов, используемых на линиях электропередачи, переброшенных через овражек (как я уже говорил, шириной метров 10—15, глубиной — два—три), по дну которого бежит речка-ручеек. Расположено оно было рядом с пешеходным мостиком — металлическим, с надежными перилами. Сплошного полотна эти столбы не образовывали — только под колесами, но рассчитаны были на ширину колеи, подходящую, на первый взгляд, для наших легковушек. «Первый взгляд» не подвел, хотя нервов эта переправа нам стоила — тем более, что все мокро от дождя и «соскользнуть» вниз можно было запросто.
Сначала переправляли «Тойоту» друзей-братьев. За рулем был старший — Леша, руководил процессом Митя. Выглядело это так. Митя стоит на нашем берегу, лицом к «столбовой» переправе, по которой движется автомобиль. Митя: «чуть вперед», «правее, еще правее», «стоп», «теперь немного левее», «стоп, дай сообразить, как дальше». Потом настала очередь нашей «Шкоды». Митя и Леша поменялись местами. Все было примерно так же, но когда передние колеса машины практически начинали въезжать на наш берег, я, стоявший немного левее нашего менеджера по переправе, заметил надвигавшуюся катастрофу: правое переднее колесо вот-вот соскользнет со столба. В общем, я вовремя криком остановил продвижение, а Леша уже спокойно «разрулил» ситуацию.
Я никому не посоветую пользоваться этой переправой без крайней, совершенно крайней необходимости. Свалить машину вниз можно в результате малейшей ошибки водителя или управляющего. Водитель, скорее всего, выживет и даже не сильно пострадает, но машина, после того как ее оттуда вытащат, вряд ли будет пригодна для дальнейшего использования в качестве транспортного средства.
По пути назад (я уже отдыхал — тем более что «кое-что» с собой у меня чуть-чуть было), мы в одном из придорожных кафешек съели по шашлыку. К сожалению, «для души» там ничего не продавалось, даже пива. И разъехались по своим маршрутам.
Дома моя супруга, Ольга Алексеевна, встретила меня не очень радостно. Дело в том, что уже несколько раз она меня предупреждала: «Принесешь еще грибов — будешь ими сам заниматься». Я и занялся: с белыми «возни» мало, стряхнул грязь, порезал — и в сушилку. Когда же я рассказал ей о наших приключениях (тем более что мой партнер — ее сын), немного потеплела.
Впрочем, я не всегда достаточно полно рассказываю Ольге Алексеевне о тех «экстримах», в которые мне удавалось «влететь». Берегу её нервы.

Виктор Суслов