Валентина Тайлакова: «Я люблю действовать»

Валентина Алексеевна единственная в Новосибирской области женщина, кто создал с нуля совершенно новую для сельской местности сферу — похоронную службу. Она не любит, когда дело, которым в общей сложности занимается двадцать лет, называют бизнесом. Считает, что выполняет особую миссию, возложенную на неё всевышним, по оказанию ушедшим в мир иной достойного приюта на погостах

МУП «Кри-Мар» находится в селе Криводановка Новосибирской области и обслуживает два кладбища — «Марусинское» и «Криводановское». Руководитель предприятия Валентина Алексеевна Тайлакова является неоднократным лауреатом Межрегионального конкурса «Директор года Сибири. Предприятие года Сибири».
Сфера похоронных услуг чаще всего не обсуждается в обществе, хотя многие с нею — увы, так устроена жизнь — обязательно сталкиваются. И только тогда, когда их коснётся горе, к ним приходит понимание, насколько эта сфера сложная, деликатная и чувствительная. А как со своей миссией справляется эта боевая, активная, с напористым характером женщина? Какие трудности мешают ей сделать больше, чем она сегодня в состоянии сделать?
За ответами на эти и другие вопросы мы обратились к Валентине Алексеевне Тайлаковой.
Но самое первое, о чём мы её спросили, — как ей, женщине, пришла в голову мысль создать столь специфическое по своей сути дело, которым, в основном, занимаются мужчины?

Новый директор меня просто выгнал с работы

В 90-е годы было трудно всем. Не обошли испытания и семью Валентины Алексеевны. Она, профессиональный зоотехник-инженер, оставшись без работы, пробовала себя как патронажная сестра, была также воспитательницей в детском саду. Однако ни зарплаты, ни уверенности это не приносило. В 1998 году устроилась по профессии на Криводановский свинокомплекс. Но и здесь не всё складывалось так, как хотелось.
Многие помнят, что в те годы в стране народу было дозволено самому решать, кто будет их руководителем. Поскольку дела на комплексе шли неважно и в этом коллектив винил своего начальника, здесь тоже прошло общее собрание, итогом которого стало избрание нового директора. «А он всю свою жизнь был руководителем гаража, — вспоминает то время Валентина Алексеевна. — То есть сферой его деятельности были гайки, болты, двигатели, словом, пятое-десятое, но никак не свиноводство. На этой почве мы с ним и споткнулись. Я ему про Фому, а он мне — про Ерёму. Словом, не было понимания. Поэтому новый начальник решил от меня избавиться, чтобы не мешала работать. В конце концов, он меня просто прогнал, сказав: «Ты свободна. И чтобы тебя на комплексе больше не было видно».
Валентина Алексеевна попыталась объяснить новому руководителю, что он не имеет права её уволить, поскольку она — многодетная мать с четырьмя малолетними детьми. Но никакие доводы на него не подействовали. Тогда строптивый зоотехник просто хлопнула дверью и ушла. «Ушла в никуда, я — гордая женщина, и мне с таким непрофессиональным руководителем было не по пути», — говорит она.

На барахолку за опытом

С недельку-другую безработный зоотехник Валентина Тайлакова занималась домашними делами. Не раз переосмысливала случившийся инцидент с директором свинокомплекса, постоянно вела с ним заочный диалог, собиралась с мыслями. «Но сколько ни сиди, сколько ни размышляй, лучше не станет. Я хорошо понимала, что нас, пятерых, один супруг не вытащит, поэтому нужно снова себя брать в руки и начать искать работу, — говорит Валентина Алексеевна. — И пошла на местную барахолку. Не за покупками, а за опытом… к продавцам. Стала выпытывать у них секреты их бизнеса».
Но по мере знакомства с подноготной торговли под открытым небом к ней пришло понимание, что это занятие всё-таки не для неё. «Шоколадки, носки, трусы, жвачка — это совсем не про меня, поняла тогда я. Я люблю действовать. Мне не понравилось, что все торговцы часами стоят в ожидании покупателя. Тогда это меня просто взбесило. В полном разочаровании я поехала домой», — продолжила свой рассказ Валентина Алексеевна.

Она поставила меня на рельсы

Не зря говорят, что никто не знает, что тебя ждёт за тем углом. Так случилось и у неё. Из центра Криводановки, где располагался рынок, до дома она решила доехать на автобусе. Тесный ПАЗик в тот час был переполнен пассажирами. На одной из остановок в салон вошёл мужчина, держа в руках траурный венок с крашеными металлическими цветами, который он вёз из города. «Глянув на него, я вдруг подумала: мама рОдная, у нас такой большой посёлок, а нет похоронной службы, вот поэтому люди и вынуждены везти издалека венки, траурные ленточки, другие ритуальные принадлежности, — говорит директор «Кри-Мар». — До этого момента я вообще никогда не обращала внимания на эту тему, поскольку тогда ещё не приходилось хоронить кого-то из родных и близких. А тут сам случай заставил призадуматься. И я приняла решение попробовать себя в создании ритуальной службы в Криводановке».
Вернувшись домой, Валентина Алексеевна в порыве энтузиазма взялась писать бизнес-план. Но вдруг поняла, что для начала своего дела — открытия киоска по реализации ритуальных принадлежностей — необходим первоначальный капитал. А его у неё не было. «На другой день поехала в Новосибирск, чтобы там узнать, как функционирует этот бизнес, — рассказывает далее Валентина Алексеевна. — У меня, как сейчас помню, в кошельке было всего 37 рублей. С этими деньгами направилась на улицу Шамшиных, где видела ряд киосков, которые торгуют ритуальными принадлежностями. Решила узнать у продавцов, где они берут товар, и попросить у них дать мне под реализацию эту продукцию. Но никто из женщин моим просьбам не внял. Я их понимала: постороннему человеку доверить материальные ценности не каждый решится. Я уже, было, совсем отчаялась. Но в конце ряда, в последнем киоске, меня выслушали. Продавщице Людмиле Григорьевне Шевьёвой я поведала, что у меня безвыходная ситуация, что осталась без работы, а дома четверо малолетних детей, которых надо кормить, учить, вот поэтому хочу заняться этим делом, но не знаю, с чего начать. Она оказалась доброй женщиной, обо всём рассказала, объяснила, что и как, и дала под реализацию немного продукции, выписав для формальности простую счёт-фактурку. Не взяла у меня ни паспорта, ни других моих данных. Я была рада, что хоть кто-то поддержал меня. В указанный день привезла деньги. Она аж с облегчением вздохнула, ведь на моём месте могла быть и аферистка. Таким образом, Людмила Григорьевна меня поставила на рельсы, научила работать, подсказала, где брать товар, какую коммерческую цену ставить. Поначалу я арендовала небольшое помещение в местном Доме культуры. Однако там быстро смекнули, что могут и сами заниматься этим бизнесом, и попросили меня на выход. У меня к тому времени уже был кое-какой опыт. Вскоре здесь, рядом с остановкой, я поставила маленький киоск на шесть квадратных метров и начала работать уже под своей крышей».

Настало время двигаться вперёд

Валентина Алексеевна рассказала дальше, что по мере углубления в тонкости работы к ней пришла идея о покупке автобуса, который можно было приспособить под катафалк. «Потому что люди, которые покупали у меня венки, спрашивала, где взять такой транспорт, — говорит она. — Именно тогда пришло понимание, что настало время двигаться вперёд. Пошла к главе сельсовета, тогда им был Владимир Павлович Брылёв, мы с ним были знакомы с того времени, когда работала в детском саду. Поговорили с ним, и я ему призналась, что хочу взять на себя ещё и обслуживание Криводановского кладбища. Он с этой идеей согласился, но финансовую поддержку не обещал. Я взяла кредит и купила старый ПАЗик, переоборудовала его в катафалк с десятью посадочными местами и подиумом. Наняла двух копщиков могил, третьим был мой муж. Начала работать. С этого всё и пошло», — говорит Валентина Алексеевна.

Ритуальная служба на селе как была, так и остаётся «в загоне»

С того дня прошло больше 15 лет. Сегодня Валентина Алексеевна говорит, что в течение полутора десятка лет ей довелось испытать столько трудностей, что врагу не пожелаешь. Вспоминается, что ещё пять лет тому назад она говорила о том, что ритуальная служба на селе, к сожалению, находится «в загоне». Не выделяется финансирование на содержание и уборку кладбищ, а ведь это масштабная и затратная работа. Наоборот, все ждут от ритуальной службы доходов в бюджет, а их по определению быть не может — слишком много затрат падает на её плечи. Поэтому, видимо, эта служба считается как бы второстепенной. Но ведь это же — важнейшая служба для села, работающая на людей и для людей. Кроме этого, тогда же руководитель «Кри-Мара» говорила о том, что территория кладбищ «Марусинское» и «Криводановское» фактически уже исчерпала свои возможности. И остро стоял вопрос об увеличении площадей. Изменилось ли что-то в этом вопросе сегодня в положительную сторону?
«Ничего кардинально не изменилось, как тогда, так и сейчас нам остро нужна земля для расширения кладбищ, — говорит Валентина Алексеевна. — На нас обратили внимание лишь тогда, когда наступил пиковый момент, когда мы отдали под захоронения все обочины, промежуточные дороги, потому что вынуждены были это делать. Пришлось хорошую дорогу долбить, чтобы там тоже хоронить людей. И лишь когда совсем не осталось места, власти снизошли и выделили нам два гектара земли. Тогда же в администрации пообещали, что эта проблема будет решаться. Но, к сожалению, ничего с тех пор с места не сдвинулась. А мы бОльшую половину того, что нам отделили, уже заняли».

Последствия коронавируса

Слушая Валентину Алексеевну, невольно задаешься вопросом — а сколько же людей ежегодно умирает в таком небольшом населённом пункте, как Криводановка, с населением чуть больше 15 тысяч человек? Цифра, честно признаться, немного обескуражила. «Примерно 380-400, — ответила она. — В этом году в связи с коронавирусом будет ещё больше. В июне мы испытывали настоящий бум. Столько умерших в селе не фиксировали ни разу. Мы хоронили в день по семь-восемь человек. Едва справлялись с такой нагрузкой. Дополнительно людей нанимали, задействовали два катафалка. Большие проблемы были с гробами. Менталитет наших граждан таков, что каждый хочет в последний раз на покойника взглянуть. Поэтому нужны были гробы со стеклянным окошечком. А их выпуск ещё не был налажен. Ой, проблема была! Она сегодня немного потеряла остроту, но по-прежнему остаётся для нас важной. Ведь коронавирус никак не останавливается. Приходится умерших прямо из морга везти на кладбище, домой нельзя, опасно для окружающих. Ребята каждый день подвергаются этой опасности».
По словам Валентины Алексеевны, проблема усугубляется ещё и тем, что на «Марусинском» и «Криводановском» кладбищах хоронят не только местных жителей, но и городских, из Новосибирска. «Так происходит потому, что это позволяется федеральным Законом о похоронном деле № 8 от 2016 года, согласно которому захоронение может производиться на любом кладбище страны по волеизъявлению умершего, — пояснила Валентина Алексеевна. — Поэтому родственники и везут покойника сюда. Я никому не имею права отказать. Бывает и такое, что люди просят меня, чтобы мы зарезервировали места для их пожилых родителей. Для меня сегодня такие просьбы просто убийственны. Потому что катастрофически не хватает места. Считаю, что хоронить нужно по мере поступления. Без всяких оград, чтобы хватило места, извините, всем полежать».

Нужно иметь крепкое сердце

Слушаешь Валентину Алексеевну и понимаешь, что сфера похоронных услуг не так проста. Особенно, если взглянуть на неё изнутри. Ежедневные слёзы, крики отчаяния от потери родных являются настоящим испытанием для работников «Кри-Мар».
«Да, испытания колоссальные, — соглашается Валентина Алексеевна. — Если всё пропускать через своё сердце, не проживёшь и двух недель. Стараюсь по возможности абстрагироваться от каждой конкретной ситуации, чтобы не надрывать душу. Единственное, чего я не могу без слёз переносить, так это смерть детей. Ребята-копщики тоже проходят психологический барьер, но всё равно не все выдерживают. Месяц покопают, не потому что тяжело, а потому что постоянные слёзы, крики, и они уходят. Объясняют тем, что их сердце всё это не выдерживает. Но есть такие, у кого в буквальном смысле железные нервы и крепкое сердце, у меня их четверо.
— Назовите.
— Пожалуйста. Это Александр Шелест, Василий Хорунжин, Тимур Григоровский и мой муж Александр Николаевич. Они не только копальщики, но и катафальщики. Хочу поблагодарить свой коллектив за то, что он, несмотря на трудности, продолжает выполнять свою благородную миссию».

Василий Матвеюк