Тридцать лет после гибели СССР

(преступления без срока давности)

Через месяц исполнится 30 лет как «Новые Моисеи» водят по развалинам сверхдержавы заблудившийся в истории бывший советский народ. Прельстившись «золотым тельцом» и вкусив со всей дури благ потребительского общества глобальной рыночной экономики, «дорогие россияне», ведомые «передовыми баранами» (термин Ф. Ницше), вплотную приблизились к опасной черте, за которой маячит окончательный распад тысячелетней русской цивилизации и Российской Федерации как её фрагментированного осколка

На повестке дня стоит поистине гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?». Продолжить поступательное движение в заданном направлении или остановиться, сделать резкий поворот и волевым усилием сойти с опасного маршрута, перейдя на другую траекторию развития?
Ситуация напоминает движение автобуса по скользкой дороге, одурманенные пассажиры которого под фонограмму и уже без особого энтузиазма поют песню «На переправе коней не меняют». Находящийся за рулем «менеджер широкого профиля» зыркает по сторонам в надежде соскочить с этого несущегося в «рай» экспресса…
За 30 лет потерянного исторического времени (а если с «Перестройкой», то — 35), которое мы потратили на путешествие в «зазеркалье» манчестерского капитализма образца XIX века, передовые западные и азиатские страны в области науки и технологий ушли далеко вперед. Как писал в назидание туземцам, посмевшим восстать против белых господ, английский поэт Хиллар Бэллок (1870—1953): «Whatever happens, we have got // The Maxim gun and they have not» («На каждый вопрос есть четкий ответ: у нас есть «максим», у них его нет»).

Опыт Советского Союза убедительно показывает, что можно успешно восстать против «белых господ» и обслуживающей их комарильи и подарить всему человечеству надежду на спасение не в загробной, а в земной жизни. Но для выработки конструктивной стратегии необходимо делать выводы не только из побед, но и из поражений.
Выгодополучатели от главной геополитической катастрофы XX века и обслуживающий их интересы правящий режим заинтересованы прямо в противоположном. Они заинтересованы в стирании исторической памяти о великом советском прошлом нашей страны, дискредитации ее сути в сознании нынешнего и будущих поколений. В формировании общества, состоящего из «Иванов, на помнящих родства», которые подобны «сломанной березе», или еще хуже — манкуртов — лишенных памяти роботов- матереубийц (образ из романа Чингиза Айтматова «Буранный полустанок» («И дольше века длится день»).
В определяющей степени это поведение обусловлено страхом попадания под трибунал за преступления, совершенные перед человечеством, в первую очередь, перед народами Советского Союза. Еще ходят по земле персонажи (и некоторые из них до сих пор занимают высокие посты), руки которых по локоть в крови невинных жертв этих трагических событий. Еще больше тех, кто непосредственно в уголовных деяниях (убийства и др.) не участвовал, но своими управленческими решениями нанес ущерб России (вымирание населения, развал экономики, ликвидация десятков тысяч предприятий, тысяч городов и сел…), превышающий тот, который страна понесла в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. от фашистского нашествия.
К сожалению, уходят из жизни люди, которые могут достойно ответить очернителям советского прошлого и чей голос будет услышан. Например, писатель-фронтовик Владимир Бушин(умер в 2019 году) — автор книги «Гений первого плевка», в которой он разоблачил тотальное враньё в сочинениях писателя-антисоветчика А.И. Солженицына. Он же опубликовал серию открытых писем (в журнале «Наш современник», газета «Завтра» и др.) в адрес должностных лиц, произносящих покаянные речи (от имени России) перед Польшей за расстрел пленных польских офицеров в Катыни. Писатель и Гражданин потребовал прекратить распространять геббельсовскую фальшивку, очерняющую прошлое нашей Родины и наносящую ей огромный ущерб. И действительно, после публикации открытых обращений писателя подобные покаяния прекратились. Хотя ущерб уже был нанесен.
В последнем своем интервью российскому телевидению великий революционер и политик Фидель Кастро на вопрос корреспондента о роли Советского Союза в мировой цивилизации ответил, что «Советский Союз — это самое лучшее, самое восхитительное из того, что создало человечество за всю историю своего существования». Фильм был показан по каналам российского телевидения уже после его смерти в 2016 году. Приведу еще одно из его высказываний, вселяющих надежду: «Я начинал революцию, имея с собой 82 человека. Если бы я делал это сейчас, хватило бы пятнадцати и даже десяти».

Операция «Самоликвидация»

Выдающийся румынский философ Эмиль Чоран сформулировал интересное наблюдение в отношении великих держав: «Великие державы не бывают побеждены. Они кончают жизнь самоубийством». В отношении Советского Союза это утверждение, несомненно, верно. В момент его ликвидации на территории страны не было оккупационных войск, как в годы Гражданской войны, когда вооруженные силы 14 государств оккупировали всю страну с севера на юг и с запада на восток; или как в годы Второй Мировой войны, когда вся Европа ( за исключением Сербии и Великобритании) во главе с фашистской Германией оккупировала большую часть густонаселенных районов страны и их войска вышли к Волге.
Более того, мощнейшая группировка советских войск находилась в странах Восточной Европы, а по совокупной военной мощи с СССР могли соперничать только США. То есть никакие ультиматумы типа «опережающего ядерного удара» по этой причине к СССР не могли быть применены.
Экономические проблемы, конечно, были, в том числе товарного дефицита и пустых полок. Но они были несопоставимы с теми лишениями, которые советский народ пережил в предшествующий период. Голода в стране не было, бесплатные системы образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения, энергоснабжения (практически бесплатные), общественной безопасности работали надежно. Норма бесплатного выделения жилья примерно в семь раз превышала норму «вселения», действовавшую в годы Великой Отечественной войны для размещения эвакуированных (2 кв. м/чел.). В воздухе висел возглас «хотим перемен!». Но так, чтобы собственными руками угробить собственное государство, за которое несколько поколений отдавали свои жизни, закрывали своими телами амбразуры в буквальном и переносном смысле, — этого подавляющая часть населения не хотела и в самых страшных снах даже представить себе не могла. Более того, даже главные геополитические противники СССР, оснащенные мощными разведывательными и аналитическими службами, даже представить себе не могли такого внезапного и мгновенного ухода Советского Союза с политической, географической и исторической карт мира. Об этом писали позднее в воспоминаниях лидеры ряда западных стран.
Тем не менее, Советский Союз рухнул практически мгновенно без видимого грубого внешнего вмешательства. Как переспелый арбуз, треснул изнутри точно по границам пятнадцати бывших союзных республик. Произошло это в самом что ни на есть сакральном месте и вполне легитимным образом: 25 декабря 1991 года на последнем съезде народных депутатов, который проходил в Большом Кремлевском дворце. Съезд состоялся на фоне провала ГКЧП и ареста его участников (21-28.08.1991) и Беловежского сговора (08.12.1991). Подавляющая часть делегатов съезда были членами КПСС.
На этом историческом съезде мне довелось присутствовать — в качестве приглашенного. Тогда я часто бывал в командировках в Москве (почти ежемесячно), поскольку занимался согласованием учредительных и уставных документов ассоциации «Сибирское соглашение». Познакомился с пресс-службой Ельцина. Ее основу составляли выходцы с кафедры научного коммунизма Уральского политехнического института (г. Свердловск). Они помогали Ельцину на выборах в Свердловске, и в знак благодарности он перевел их в Москву. Они себя называли «спичрайтерами» Бориса Николаевича. То есть сами не выступали, а готовили (для шефа) тексты его устных и письменных выступлений. Все эти тексты с учетом специфики вопроса и текущего момента дорабатывались под стиль шефа и обязательно с ним согласовывались. Тогда Борис Николаевич еще не впал в алкогольную деменцию и действительно работал с документами — без кавычек. Кроме того, именно в этот короткий промежуток времени он капитально вжился в образ демократа и защитника простого народа от клятых партократов и всесильного «Центра». Практиковал поездки с «простым народом» по Москве за рулем автомобиля («Москвича» или «Жигулей») и даже в троллейбусе. В общем, был любимцем новой («россиянской», по определению самого Бориса Николаевича) нации. Конечно, это было лицемерие, но, как поется в известной детской песенке (про Буратино): «На дурака не нужен нож! Ему с три короба наврешь, и делай с ним, что хошь».
Конечно, люди не были дураками. У них просто не было иммунитета против наглой лжи и лицемерия, с которыми они в прежней своей жизни в такой концентрации не сталкивались. Это все-равно что обитателей заповедника выпустить в дикие джунгли, где они гарантированно станут жертвами разных болезней и хищников.
Тогда еще не было принципа «разделения властей», и все высшее руководство РСФСР вполне умещалось в здании Правительства РСФСР на Краснопресненской набережной, в том самом Белом Доме, который вскоре (4 октября 1993 года) будет расстрелян из танков неоднократно краснознаменной Таманской дивизии по приказу «демократа», первого «всенародноизбранного» президента России (как он себя называл). Ну а пока в этом здании царила действительно демократическая и дружелюбная суета. У самого Ельцина была резиденция в Кремле, но большая часть его аппарата размещалась в Белом Доме, так же, как и Верховный Совет РСФСР во главе с Р.И. Хасбулатовым, и Совет Министров РСФСР во главе с И.П. Силаевым. Кроме того, там постоянно тусовались сотни ходоков (ездоков) из всех регионов страны и никогда не было административной агрессии и столпотворения. В Белый Дом пропускали по удостоверениям депутата областного Совета. Не требовалось даже обращаться в бюро пропусков и предъявлять паспорт.
Из группы «спичрайтеров» я обычно общался с Людмилой Григорьевной Пихоя и Геннадием Хариным. Оба они были выходцами с упомянутой выше кафедры. Пихоя была наиболее «вхожа» к шефу, поэтому именно ее чаще называли пресс-секретарем Ельцина. Г. Харин выполнял административные (координирующие) функции группы «спичрайтеров». Работали они на износ, почти не выходя из Белого Дома. Такое было динамичное революционное время. Мне они оказывали помощь в контактах при выходе на нужную управленческую структуру или конкретного человека. Делалось это с помощью телефонных звонков по кремлевской АТС, выписыванием спецпропусков или приглашений. В том числе они оформили мне приглашение на участие в заседаниях V Съезда народных депутатов РСФСР, который состоялся в конце декабря 1991 года.
С этой же кафедры был и Г. Бурбулис. У него был какой-то странный статус — спецпредставителя Ельцина в Ватикане. Тогда это казалось какой-то экзотикой. Бурбулис сидел в комнате даже без секретаря и не производил впечатления человека, перегруженного работой. Я несколько раз к нему заходил, прямо из коридора, без предварительной договоренности. Но сейчас становится все более ясным, что Ватикан был и остается одним из ключевых центров теневого согласования интересов в мире. Возможно, самым значимым в континентальной Европе (за исключением Лондона). Поэтому соавтору текста «Беловежского Соглашения» (наряду с С. Шахраем) было у кого проконсультироваться по вопросам развала Советского Союза.

Съезд коллективной эвтаназии

Делегаты съезда и представители всех остальных органов власти (союзных, российских), а также члены официальных делегаций зарубежных стран находились внизу — в самом зале заседаний. Приглашенные (такие, как я) — на балконе. Как у меня сохранилось в памяти, приглашенных оказалось немного — около ста человек. У всех были персональные места и не все места были заняты. Я сидел во втором ряду, и все происходящее внизу (стол президиума, трибуна, первые ряды, сцена за столом президиума) было видно, как на ладони. Освещение и акустика в этом историческом зале великолепны, поэтому все нюансы происходящего были хорошо видны и слышны — вздохи, мимика, жесты говорящих, выкрики с мест.

Вел заседание (следил за регламентом) Р.И. Хасбулатов, но фактически «командовал парадом» Б.Н. Ельцин, который сидел рядом с ним в президиуме. «Можете сесть на свое место!» —громыхал голосом «Царь Борис наших дней», когда М.С. Горбачев закончил читать свой текст с трибуны. Ему, президенту СССР, нобелевскому лауреату не было предложено занять место в президиуме, хотя стол президиума был почти пуст. Место для Горбачева было определено внизу, справа у стены, если смотреть со стороны президиума. Там стоял стол, за которым он сидел и принимал оскорбительные «оплеухи».
Абсурдность ситуации заключалась в том, что Б.Н. Ельцин накануне (08.12.1991 г.)
в Беловежской пуще в сговоре с группой лиц (гражданами СССР Кравчуком и Шушкевичем) по сути совершил особо тяжкое государственное (уголовное) преступление, направленное на подрыв основ государственного строя и захват власти с помощью антиконституционного переворота. Более того, доложил об этом в своем телефонном звонке президенту США Джорджу Бушу. Согласно действовавшему на тот момент советскому законодательству (в том числе — уголовному праву), подобные деяния относились к особо опасным государственным преступлениям, за которое гарантированно полагалась высшая мера наказания. Она на тот момент действовала.
Что уж говорить о подобных деяниях, если буквально годом-двумя ранее в рамках андроповской кампании по борьбе со злоупотреблениями следователи по особо важным делам (Иванов, Гдлян и им подобные) подвели под расстрел в рамках того же самого законодательства людей, где доказанный на суде ущерб измерялся всего несколькими десятками тысяч долларов. Просьбы о помиловании были отклонены, и приговоры приведены в исполнение. Именно такие цифры (порядка 50 тысяч долларов) фигурировали в СМИ в деле директора гастронома «Елисеевский», «Рыбном деле», «Хлопковом деле» и другое.
Горбачев же никаких юридически доказанных или очевидных (как «Беловежский сговор») преступлений не совершал. Наоборот, в рамках доступной тогда информации он выглядел невинно пострадавшей жертвой, которого нехорошие люди (гэкэчеписты) изолировали в Форосе во время законного отпуска. За что и были посажены в СИЗО. Более того, в 2001 г. президент РФ В.В. Путин наградил М.С. Горбачева Орденом Почета, с формулировкой — «За большой вклад в развитие демократических преобразований и в связи с 70- летием»; в 2011 г. президент РФ Д.А. Медведев наградил М.С. Горбачева орденом Святого Апостола Андрея Первозванного с формулировкой «За большой вклад в укрепление мира и дружбы между народами». Наверное, апостол Петр испытывает затруднения, поскольку никак не заберет нобелевского лауреата в области мира в преисподнюю (о «рае» речь, конечно, идти не может, по определению). Поэтому перешагнувший 90-летний рубеж Михаил Сергеевич по-прежнему юридически чист, как «голубь мира».
Тем более, он не мог быть виновным 25 декабря 1991 г., когда у него отбирал власть при огромном числе свидетелей и соучастников (при всем честном народе) несостоявшийся (вопреки очевидности) фактически государственный преступник, новоявленный «царь Бориска». Более того, на тот момент Горбачев оставался при всех своих должностях, и ему по-прежнему были подчинены все силовые структуры (КГБ, МО, МВД), Генеральный прокурор. Он мог прямо на съезде отдать приказ силовикам арестовать участников этого съезда, и они, в силу воинской присяги, обязаны были его исполнить. К тому же, сам Кремль и его территория (и охрана, конечно) находился в союзной юрисдикции, а не в юрисдикции РСФСР. То есть весь этот съезд вместе с делегатами и приглашенными находился в гостях у Михаила Сергеевича.
Ничего этого М.С. Горбачев не сделал, продолжая безропотно принимать оскорбления. Особенно недостойным мне показалось поведение вице-президента РФ А. Руцкого. Он сновал между президиумом и столом, за которым сидел Горбачев, пока еще Верховный главнокомандующий страны, носил (по ходу пьесы) протоколы, требовал немедленно их завизировать или подписать, повышал голос на Президента СССР. Руцкой был генерал-майором в отставке, Героем Советского Союза. Даже по отношению к фельдмаршалу Кейтелю (повешенному позднее по приговору Нюрнбергского суда в 1946 г.) при подписании Акта о безоговорочной капитуляции в Карлсхорсте 8 мая 1945 года победители так по-хамски себя не вели…

В ходе работы съезда шла речь о передаче всей полноты власти в стране от М.С. Горбачева Б.Н. Ельцину, в том числе — права на применение ядерного оружия. То есть, по существу, о ликвидации СССР и всех его союзных институтов государственной власти, в том числе КПСС. Никаких яростных дебатов и видимых страстей на съезде не было. После завершения заявленных в повестке и заранее подготовленных докладов кто-то из зала выкрикнул: «А обсуждение?». На что невозмутимый Р.И. Хасбулатов ответил: «А что тут обсуждать? Пора обедать, у нас по регламенту сейчас обед».

Когда после проделанной работы и подведения итогов голосования делегаты расходились на ночлег, никаких признаков массового (и даже не массового) народного протеста на Красной площади, вокруг Кремля и в целом по Москве видно не было. Хотя повестка Съезда была известна заранее, более того, шла прямая трансляция по Центральному телевидению. То есть советский народ был настолько подготовлен (зомбирован) ожиданием будущего счастья в демократии — в рынке, что в массовом порядке проявил если не «чувство глубокого удовлетворения», то, во всяком случае, массовый «пофигизм» в отношении своей страны и своего личного будущего.

Этот странный феномен очень точно подметил наш известный философ А.А. Зиновьев. В 1980 г., в год наивысшего благополучия СССР (год Московской олимпиады), он публикует небольшую статью под названием «Почему мы рабы?». В ней он очень точно спрогнозировал состояние советского общества на момент его распада. Вот цитата их этой статьи: «Отказ от борьбы, от карабканья вверх и от движения против течения жизненной среды приносит людям облегчение — падение какое-то время воспринимается как полет. Люди при этом не думают о том, что вслед за облегчением приходят необходимые атрибуты рабства — хозяева, надсмотрщики, палачи…  Социальный инфантилизм: большинство людей вполне устраивало, что большинство решений кто-то принимает за них…»

Посмотрим на эту цитату с позиций сегодняшнего дня, 40 лет спустя. Необходимые атрибуты рабства уже пришли: на территории растерзанной страны вовсю орудуют новоявленные хозяева, надсмотрщики, палачи. Но основная масса населения (пока еще оставшегося в живых) по-прежнему проявляет социальный инфантилизм.

В ночь на 26 декабря в Кремле был спущен государственный флаг Советского Союза, и на его место был водружен извлеченный из глубины веков «российский триколор». На следующее утро решение о прекращении существования СССР было оформлено на последнем заседании Совета Республик Верховного Совета СССР и вступило в силу. Со стороны международных организаций и западных стран возражений по поводу многочисленных нарушений не последовало.

Таким образом, Советский Союз, единственное государство, за всю писаную историю человечества (9 тысяч лет) построенное на основе научной теории (марксизма—ленинизма—сталинизма) и социальных верований (вера в справедливость) прекратил свое существование. Прожил он примерно 72 года (зависит от точки отсчета на интервале 07.11.1917—22.12.1922), что соответствует понятию «один астрономический день», или «один библейский день», и был ликвидирован законно избранными представителями собственного народа. В работе съезда был объявлен перерыв на несколько дней — до 29 декабря (по памяти), когда съезд должен был продолжить и завершить свою работу.  О предстоящей повестке следующего заседания точной информации не было.

Есть основания полагать, что большая часть делегатов съезда действовала из благих намерений вывести страну на прогрессивный путь развития и не отдавала себе отчета о последствиях. В политической психологии такое поведение называется склонностью к гипостазированию, что означает приписывание реального содержания искусственным концепциям (С.Г. Кара-Мурза).

Александр Кисельников